1969 год

 

 

 

18 января выступал у рабочихремонтников автобазы N1 недалеко от Рогожской заставы. Встретили и слушали очень хорошо, с интересом.

ххх

19 января были у Осиных: настоятельно звали. Наговорились вволю. Сынок у них растет, пять лет, хулиган, эгоист уже невыносимый. От чрезмерной материнской любви что-ли? Только мы на порог, он спрашивает у Тони: "Что ты мне принесла?"

ххх

Был Коля Малашич, лейтенант, служит в Воронеже. Квартирные дела его наладились и настроение лучше. Много пишет, славный парень. Поэт! С поэтическими странностями.

ххх

От Н.Рыленкова две дарственные книги и очень прочувствованные слова о моих, посланных ему книгах.

ххх

Ушедших там, в высотах, как миров, сегодня к ним ушел и Комаров. Ходил, хотел посмотреть урну с прахом. Не тут-то было! 0чередь на несколько километров. Дня не хватит .

ххх

Славка Рябков из Деревенек (вот уж сельская наивная простота):

— Дядя, шарик ваш не кусается?

Архитектор Заварзин оскорблен за свою породистую старуху-суку:

Она идти не может, а вы лифт держите.

ххх

С утра 26 апреля еще семи часов не было, уже навалились гости из Деревенек, за покупками приехали.

ххх

14 мая дома читали статью Олега Михайлова "Взлет и падение одесской школы". Что ж, пора сказать правду об этой "русской литературе" в русской литературе. Хорошо и доказательно.

ххх

Проснувшись, думал о запустевшем, заброшенном доме лесника в лесу от Старых Ярилович. В сумерки жутко думать, что такой с виду жилой двор безлюден (стихи).

ххх

Как-то прочитал в "Известиях" заметку: следопыты потратили немало сил, времени, разыскали, все узнали о герое, который считался погибшим. Но оказалось, он не погиб, живой. И весь интерес у них пропал к живому. Это потрясло меня!

ххх

3-го октября ездил на празднование в Константинове. Из Рязани выехали на автобусе. Всю дорогу проговорили с Банниковым. Он рассказывал о своих злоключениях, когда писал о Пастернаке и составлял его книгу. О том, как хоронили Есенина. Не заметил, как въехали в село. Машин было видимо-невидимо и начальственных неуклюжих купеческих "чаек" и автобусов, и грузовиков.

Все та же ярмарка тщеславия! Те, кто прежде душили и запрещали Есенина, теперь лезли выпятиться на его фоне. Поэты где-то оттерты, в уголке. Особенно местные, рязанские. Их даже не допустили не только слово сказать, а и на ужин, на банкет тем более, куда высокое начальство не явилось, заставив себя ждать. Наверно, Кочемасова ублажали, принимали. А что-там какие-то писатели...

Hosted by uCoz