ВОТ И ВЫ
МОЛОДЫЕ…
Сладко в юности спится —
Да
поспать было некогда в юности.
Очень лунно бывает —
Да мы
не увидели лунности.
Голосисто поется —
Но хрипло, простуженно пели мы.
Беззаботно живется —
Но об этом узнать не успели мы...
Вот и вы молодые,
Строптиво-спесивые.
Что с
неправдой не миритесь —
Тем и
красивые.
По
плечу вас не хлопаем,—
Тоже
достанется...
Вам бы
лунность увидеть,
А нам
бы — достариться.
* * *
Над притаившимся в садах жильем
И над ведущей в лес
косой дорожкой
Укропом пахнет,
Стираным бельем
И пригоревшею картошкой.
И слышно, как молчит дымок,
Что врос
В листву малинника,
В головки мака.
И помнят губы —
Как тепло и мягко
Касаться детских спутанных волос.
Свежо набрякшим викам
И люпинам,
И по росе —
Не терпится косе...
И хочется быть добрым
И любимым.
И хочется
Обычным быть —
Как все.
АВТОБУС
Автобус
шел по белым селам,
По
вечереющим полям,
Совсем
неслышный,
Невесомый,
На взгорках стеклами пылал.
Сенцом притрушенные свежим
Мостки,
И
скрипнуть не успев,
Скрывались.
И
упруго нежил
Свежак,
Звенящий
нараспев.
И,
пролетая,
На
откосы
Шум
еле слышимый мели
Велосипеды,
как стрекозы,
И
мотоциклы, как шмели.
Покрышки
стертые
В
овражках
Чернели
в нескольких шагах,
Как
стоптанные лапти
Раньше
На
бесконечных большаках.
Во всю
размашку рук спешили
Ряды
столбов через страну...
И
жалко было безмашинных
Как
безлошадных в старину.
*
* *
Был схвачен. Не ушел из-под расстрела.
Из партизан во сне приходит к ней:
— На мне
рубаха, мама, вся истлела,
Смени рубаху мне,
дай поновей...—
Еще почти
мальчишка, худ, небритый,
Измученный,
прерывисто дыша,
Лишь видно по
губам, что говорит он.
Сквозь гимнастерку
светится душа.
Она сундук
старинный открывает
И береженую на спинку,
на кровать
Кладет... Его от
сердца отрывает —
И все никак не
может оторвать...
Перебралась из
старого барака
Недавно в новый
дом. Снесли барак.
Забеспокоилась и
стала плакать:
Сменился адресок.
Отыщет как?..
А он,
Хоть и не жил
еще —
Из умниц:
По занавеске
вышитой в окне
Узнал — и вот
нашел,
Не зная улиц:
— Истлела вся... Смени рубаху мне...
ДЕРЕВЕНСКАЯ ПОЧТА
Весна
начинается — вот что...
Моя
деревенская почта.
На
ветках пернатые селятся...
А
как вам там пашется, сеется?
А как
вам там ищется, строится?
А
как вам живется, здоровится?
Грачи
— не от вас ли разведка,
Прудок,
Поколюбичи, Ветка?
И
Ченки,
И
Кленки,
И
Плесы,
Где
облачка в Соже белёсы,
Где
солнечно вербным сережкам
Над
каждой песчинкой и былкой,
Где
заводь зовется зарожком,
Разлив
называют прибылкой.
И
речь там сливается с близкой
И
русской и украинской...
Республик
взаимная троица.
И
реки, где лед скоро тронется.
Лен
русости мягкой, селянской
Над
синью днепровской славянской.
От
речицкой нефти и соли —
До
почвы, изрытой до боли, —
В
траншеях, воронках, окопах,
В
любовно исхоженных тропах,
Где
любо стернею колоться
И
пить из отцова колодца...
Любите
ж себе, пока любится,
Прудковцы
мои, поколюбцы!
Светите
душой, пока светится,
Светиловичцы
и ветковцы!
Пусть
зори над вами румянятся,
Волотовцы
и романовцы!
Пусть
все за успехами вашими гонятся
За
вами,
Мои
неленивые гомельцы!..
Колышется
паводок в лунности
И
далями не удаляется.
И,
как желание юности,
Любовь
моя не утоляется
ПОСЛЕ БОЯ
Памяти поэта-воина Леонида Гаврилова
Когда незнакомый товарищ убит
И весть пройдет, как волна, —
Особенно смерть не удивит.
Ты скажешь:
— Ну что ж, война.
А если тот подкошен
в борьбе,
Кого понимать с
полуслова привык,
Как же тогда
поверить себе,
Что нет его
больше в живых?..
Ищет моряк после
боя весь день,
Усталость забыв и
покой.
— Березки, Скажите,
Не знаете ль, где
Товарищ мой боевой?
Среди убитых нигде
его нет.
В кустах вороники
черно.
Ступит моряк —
фиолетовый след
Ляжет, к
пятну пятно.
Нагнется —
В сыром ноздреватом
снегу
Среди проталин
видны
Брусничины сочные
Цвета губ,
Что ветром
обожжены.
Сорвет.
Отряхнет.
К губам поднесет.
Должно, пересохло
во рту.
Доносится издали
песня.
Плывет
В лазоревую высоту.
Знакомая песня,—
Идя в поход,
Товарищ ее сложил...
А может, и в самом деле он жив
И с песней ушел вперед?
А может, и жив...
Кругом тишина.
Лишь вымпел шумит на скале.
Шумит он, красный,
Словно весна,
На русской нашей земле.
1942
Летящий вечер
Брату Мише
Совсем один
И тот на небе
Серп.
А по стерне —
Сыпь шинных перепонок.
А на лугу —
Круги лишь от копенок.
И как наторкано
Вдоль шляха верб.
И как насыпано
У пней опенков.
Не оторвусь...
Уже серчает брат,
Заводит мотоцикл
С пол-оборота.
Тускнеет красный
Сосняков парад.
В стемневших чащах
Светятся болота.
Студеные,
Слетают звезды с век.
Оранжевые полосы
Неярки.
Нам души леденит
Тумана снег,
К лощинам никнущего..
Туч огарки...
Навстречу — фары,
Все растут, растут...
Вдруг ослепив,
Трассирующе меркнут.
И вот он, город!
Потеплее тут...
Над нами медлит
Самолет как беркут...
Подробно помни.
Никуда ни день.
Как миг,
Когда неясно
И опасно,
Но юно.
Помни:
Позади твой день.
Все меньше у тебя
Таких в запасе.
|
|
